Статья. Отсутствующие, но подразумеваемые кости сказки


Мне всегда раньше казались в сказке несправедливыми даже не беды, которые случались с героем, — например, когда его предавали братья на пути из Нави в Явь. А те беды, которые едва не случались. Как в этом тексте:

Баба-яга села обедать; она ест, а Василиса стоит молча.

— Что ж ты ничего не говоришь со мною? — сказала баба-яга. — Стоишь как немая?

— Не смела, — отвечала Василиса, — а если позволишь, то мне хотелось бы спросить тебя кой о чем.

— Спрашивай; только не всякий вопрос к добру ведет: много будешь знать, скоро состареешься!

— Я хочу спросить тебя, бабушка, только о том, что видела: когда я шла к тебе, меня обогнал всадник на белом коне, сам белый и в белой одежде: кто он такой?

— Это день мой ясный, — отвечала баба-яга.

— Потом обогнал меня другой всадник на красном коне, сам красный и весь в красном одет; это кто такой?

— Это мое солнышко красное! — отвечала баба-яга.

— А что значит черный всадник, который обогнал меня у самых твоих ворот, бабушка?

— Это ночь моя темная — всё мои слуги верные!

Василиса вспомнила о трех парах рук и молчала.

— Что ж ты еще не спрашиваешь? — молвила баба-яга.

— Будет с меня и этого; сама ж ты, бабушка, сказала, что много узнаешь — состареешься.

— Хорошо, — сказала баба-яга, — что ты спрашиваешь только о том, что видела за двором, а не во дворе! Я не люблю, чтоб у меня сор из избы выносили, и слишком любопытных ем!

Вот откуда Ивану-Царевичу, а тем более Ивану-дураку знать, как общаться с избушкой? Или ему же откуда было знать, что нельзя было сжигать шкурку? Между прочим, если шкуру надел на Лягушку отец, то у нее получается связь с отцом, как у той дуры, что три года ноги топтала за своим Финистом, связь с Финистом через перышко. То есть, Иван вполне мог рационально не просто от зеленой шкуры своей ведьмы избавляться, но и сепарировать свою лапушку от родительской семьи.

А откуда Василисе знать, когда следует вежливо заткнуться и прекратить проявлять любопытство? Ну, допустим, в других версиях этой сказки куколка начинала беспокоиться в кармане, поэтому Василиса останавливалась в расспросах. Но в классической афанасьевской версии героиня замолкает на самом интересном месте: чьи это руки? (К слову, это побитые Бурей-Ягой Дубыня, Усыня и Горыня отрабатывают в избе).

Сейчас я могу только констатировать факт: эта опция в избе Яги действительно работает. Надо понимать, как вести себя на границе миров, и никто там предупреждать не будет, что впереди опасный поворот. Или ты вписался или не вписался, никто тебе не архетипический суфлер. И Баба-Яга тебя съест…

Вчера довелось сожрать Василису. Печально: (

В связи с чем отдельной строкой следует предупредить об уже описанном феномене добровольно-принудительных гонцов. Если раньше я старательно городила систему фильтров, чтобы никакой якобы случайно шляющийся приключенец, якобы случайно придя ко мне с вопросами обо мне и скрытым влиянием на меня, не получил того, что я давать не намерена, то теперь я вижу, что была сильно не права, поэтому фильтры и не работают. Баба-Яга имеет право в своем доме (!) на своей печи (!) валяться в столь неприкрытом и натуралистичном виде, насколько ей этого хочется. А кто про три пары рук решит спросить — тот сам себе и отприключался в сказочном контексте.


Говорить не только слово понимание, но и слова принятие, любовь, доверие, близость — прерогатива того, кого, а не того, кто


Вы можете обсудить эту тему в комментариях.