Статья. Отграничить: зависимость и отверженность

Зависимость — это всегда ОЧЕНЬ много слов, и даже тогда, когда человек считает, что он от нее избавился. И всегда в этих словах много «если бы»: если бы он не пил, не бил, не было любовницы, если бы не мои родители, если бы не работа, на которой мало платят, если бы не я, если бы не он. И в фокусе всегда партнер, а не ты сам, и, главное, созависимый возвращается к теме снова и снова, влипает в болото.

А отверженность — это всегда под дых. Что бы он ни делал: ничего не делал, был равнодушным, уходил или отвергал. Задевается болевая струна, и скулящим комком, куда глаза глядят — в нору, на пустошь, на дно, в темный угол. Потому что нестерпимо, а слов нет, и действий нет. Есть чувства, есть ощущения, есть образ Мира и образ Другого, с которым связано отвержение. Какие там слова: дышать получается через раз, особенно если ждать, когда и если тот вернется. И выход оттуда не в слова, и не в отвержение, а в ту самую смерть, которая и в мифе, и в сказке, и в романе. В умирание идентичности, которая любила и хотела быть любимой. И остается пепелище, на которое всегда приходит созависимый партнер.

Отверженность — это беспомощное удивление, как это Мир может быть, и я в этом мире могу быть и Другой может быть, если мы не вдвоем? Поэтому отверженные возвращаются к партнеру без слов и стучатся об него, снова и снова, — а уж как они боятся быть навязчивыми и ограничить свободу партнера, и как боятся отвержения снова — пытаясь растопить сердце маленького Кая. Без «если» и без условий. Потому что мир может быть только с ним, а без него — это какой-то другой мир с другими людьми и другим мной в этом мире.

Когда человек выходит из данных отношений зависимости, он видит в мире то, что не видел, глядя на своего партнера.

Когда человек выходит из данных отношений отверженности, то он перестает видеть мир и себя в мире. Именно поэтому, если не уйти в Веру к Творцу, который всегда осознается в пренатальном периоде еще до начала жизни в Мире, где есть мать, или не вернуться Царевной-Лягушкой к Кащею-папеньке, то выход из отверженности будет только в зависимость, именно зависимые подбирают в отношения осколки настоящего, что случилось до них.